В поисках себя - Alona Grey

– Это Маргарет.

– Привет, – поздоровалась я.

– Привет, я Грэйс, а это Кэрри, – сказала девушка постарше, указывая на свою подругу.

– А я Крис, – сказал парень.

– А как зовут эту милашку? – спросила Кэрри.

– Это Оливер.

– Ты случайно не голодна? – спросила Грэйс.

– Честно говоря, умираю с голоду, – сказала я.

– Тогда ты пришла как раз вовремя, – сказала Грэйс. – Ник, обед готов!

С палатки вышел еще один парень. Он был среднего роста, но на фоне Криса и Алана казался совсем низким. Не смотря на это, он был крепким, накаченным парнем, а его темные, почти черные волосы кидались в глаза.

– Привет, я что-то пропустил? – спросил он, увидев меня.

– Это Мэгги, – ответил Алан.

– Наша команда стает все больше. Приятно познакомится, Мэгг, я – Ник.

– Мне тоже, Ник.

Мы обедали запеченной картошкой с овощами. И хочу сказать, что это была самая вкусная картошка в моей жизни! К тому же я давно не находилась в такой приятной и дружной компании. Кажется, что они знакомы целую вечность.

– Это было очень вкусно! – сказала я девочкам.

– Спасибо, я очень старался, – сказал Крис, расплываясь в довольной улыбке.

– Засранец! – сказала Грэйс, толкнув его локтем, но он только рассмеялся.

– Мне, наверное, пора уже идти, – сказала я, думая о том, что моя группа могла уже добраться до Крика.

– Куда? – удивился Алан. – Ты же хотела с нами взобраться на гору.

– Да, завтра и встретимся.

– Почему бы тебе не остаться у нас? – спросил он. – У нас предостаточно места, да, ребята?

Все дружно согласились.

– Но мои вещи остались в гостинице, в Крике.

– Не проблема, – ответил Ник. – У меня есть внедорожник. Он хоть и старый, но ездит отлично, иногда.

Он рассмеялся.

– Мне как-то неловко… – сказала я, ведь до Крика не так уж и близко ехать.

– Поехали, Мэгг, – сказал Алан.

– Не то, передумаю, – сказал Ник и снова рассмеялся.

Я запрыгнула в старый красный внедорожник с двумя задними местами и небольшим прицепом. Краска уже начала слазить, а переднее окно было немного треснутым. Не смотря на это, он ехал хорошо и быстро. Уже скоро мы добрались до Крида и, забрав вещи, поехали обратно.

– Так ты художница? – спросил Алан.

– Типа того. Просто люблю рисовать.

– Ты так и не показала ту картину, – сказал он, имея в виду ту, что я рисовала на горе.

– Она еще не готова. А вы что здесь делаете, ребята?

– Бродяжничаем, – ответил Ник.

– Да… – задумался Алан. – Открываем новые места, покоряем верхушки и просто наслаждаемся жизнью.

– Звучит здорово, – ответила я.

– Так и есть. Тебе с нами понравится, – сказал Алан.

– Не слушай его, – сказал Ник, – с нами отвратительно, но Алан с Крисом спасают ситуацию неплохой игрой на гитаре.

Я рассмеялась.

– Сыграешь мне? – спросила я кареглазого красавчика.

– Только, если покажешь мне свои картины, – ответил тот.

– Покажу.

Я улыбалась и смотрела в его глаза, наполненные озорными искрами.

– О, я чувствую, как здесь стает душно из-за вашего флирта, ребята.

Алан рассмеялся, и ямочки тут же появились на его щеках. Его улыбка была такой искренней и открытой, как и он сам. И это меня ужасно в нем привлекало.

Дорога была покрыта камнями, и мы все выше по ней поднимались. По обеим сторонам тропы был резкий обрыв. Внизу виднелись горы поменьше и леса. Так высоко, что кружилась голова и по телу пробегали мурашки. Казалось, что мы рядом с небом, что еще чуть-чуть и достанем облака. Огромное количество гор действительно походили на неспокойные волны, которые завораживали и звали окунуться в них с головой. Оливера я вела на поводке, боясь, что он может свалиться с этой крутой дороги. Он с удовольствием поднимался вместе с нами, не обращая внимания на то, что я крепко сжимаю поводок.

– Мы, черт возьми, на вершине Сан-Луис-Пик! – крикнул Крис.

Да, это так, мы на высоте более четырех тысячи метров, и вид здесь завораживает. Я нашла самую верхнюю точку горы и смотрела вниз. Внутри все пылало, и я еле могла дышать от переполняющих меня эмоций. Мне нравилась головокружительная высота, и я жаждала быть еще выше. Это непонятное чувство пребывания на высоте опьяняло меня, и я чувствовала оглушительные удары моего взволнованного сердца. Кажется, я никогда не чувствовала себя такой живой, как сейчас. Никогда раньше я не дышала так свободно и не жила сегодняшним днем. К тому же, я сгорала от нетерпения запечатлеть этот потрясающий вид. Как же здесь прекрасно! Белые облака, точно белоснежная сладкая вата, быстро плыли по небу. Сильный ветер нес их куда-то дальше, властно поднимая вверх волосы и холодно касаясь нашей кожи. Птицы летали возле нас и поднимались выше, наслаждаясь каждым взмахом крыл. Все здесь жило и бушевало, окутывая меня своей нескончаемой энергией и могуществом.

– Будешь рисовать? – неожиданно спросил Алан, когда я все готовила для своей новой картины.

– Да, если собираетесь уже идти, то не ждите меня. Я здесь еще надолго.

– И как ты думаешь спускаться в одиночку? – спросил он.

– Спускаться легче, чем подниматься.

– Ну, нет! Я останусь с тобой. Как раз посмотрю, достойно ли ты рисуешь.

– Если так сильно хочешь остаться, то наблюдать за мной я не тебе не дам. Уж извини, но не могу я рисовать, когда кто-то смотрит.

Он молча улыбнулся и сел рядом, всматриваясь в бесконечные горы.

– Это превосходно, Мэгг! – сказал Алан, когда я показала ему мою работу.

– Ты, правда, так считаешь? – спросила я, наполненная сомнениями.

– Конечно, я вообще не могу представить, как можно было так нарисовать. Не зря ты не отрывалась от картины больше двух часов.

Я улыбнулась. Он наверняка мне льстит.

– Спасибо, но я все же думаю, что здесь полно недостатков.

– Ты просто слишком строго себя критикуешь. Тебе нужно ее кому-то показать. Не знаю, может, устроить выставку.

– Я уже думала об этом, но… как-то не получалось.

– И что тебя останавливает?

– Уже ничто.

– Тогда ты обязана показать свои картины миру. Но для начала, я хочу увидеть все сам, покажешь мне?

– У меня с собой не все картины, но я много рисовала здесь.

– Покажешь, какие есть. Я уверен, что они прекрасны… как и ты.

Он посмотрел мне в глаза своим огненным взглядом с высоты его роста. Его крепкая рука прикоснулась к моей щеке, от чего по моему телу пробежали мурашки. Нас разделяло несколько сантиметров, и я могла почувствовать жар его дыхания. «Ну же, поцелуй меня наконец-то!» – мысленно кричала я.

И он, крепко сжав руками мое лицо, прильнув ко мне своими жадными губами. Я забыла, как дышать, отдавая всю себя этому поцелую. Наши языки неустанно боролись. Через секунду он повалил меня на жесткие камни, но мне было все равно. Мне нравилось, как его тело прижимает меня, так, что я не могла пошевелиться.

– Ты такая сладкая, Мэгги, – сказал он, все еще глубоко дыша мне в лицо.

– Ты сейчас меня придавишь, – рассмеялась я.

– Любишь быть сверху? – спросил он с игривым взглядом.

– Что?! Нет! – кричала я, когда он поднял меня над собой и усадил на колени.

Вдруг на нас запрыгнул Оливер и начал облизывать. Мы рассмеялись, пытаясь угомонить собаку, но тот уже так разбаловался, что это казалось нереальным. От запуганных и унылых глаз не осталось и следа. Как и от неуверенной, потерянной Маргарет.

Оживленная игра гитары развеяла лесную тишину. Мы сидели на поваленном дереве у костра и слушали мелодию, которую наигрывал Алан. Грэйс легла на колени Нику, – они встречались, как я поняла. А Кэрри, которой всего шестнадцать, была сестрой Криса. Больше я ничего не знала об этой пятерке, но они мне нравились: с ними нет, ни напряжения, ни притворства, только чувство, что я знаю их намного дольше, чем пару дней. Они держались со мной тепло и приветливо, окружая вниманием и вовлекая в разнообразные разговоры. Для меня это было непривычно. Я, если честно, не отличалась коммуникабельностью и никогда не была душой компании, но с этими ребятами я чувствовала себя комфортно, будто дома…

Олли лежал возле меня и Алана, наблюдая за костром. Я хотела оставить этот момент навсегда в моем сердце. Наконец-то я была там, где чувствовала себя в своей тарелке, среди таких же искателей себя.

– Хочешь, научиться? – спросил Алан, протягивая мне гитару.

– Конечно! Но имей в виду: я беру в руки гитару первый раз!

– Тогда я буду первым, кто научит тебя играть, – сказал он мне на ухо, и меня тут же кинуло в дрожь.

Алан показал мне, как правильно держать гитару, кладя мои руки в правильном положении.

– А теперь попробуй использовать свой большой палец.

Я сделала, как он сказал.

– Хорошо, теперь будут работать четыре пальца: все, кроме мизинца. Попробуй начать с большого и опускаться все ниже. А потом наоборот.